Глава X

Церковно-переводческая и литературно-издательская деятельность в Осетии

История любой успешной христианской миссии свидетельствует, что достижение значительного успеха в деле утверждения евангельской веры немыслимо без существования духовной литературы на родном для новообращенных языке.

Начало переводческой деятельности на осетинский язык вероучительной литературы было положено с первых дней существования специально учрежденной во второй половине XVIII века миссионерской Моздокской епархии.

Переводческая деятельность в Моздокской епархии

В 1998 году исполнилось двести лет с того знаменательного момента, когда увидел свет первенец осетинской книжной литературы "Начальное учение человеком, хотящим учитися книг Божественного писания", отпечатанный в 1798 году в Московской синодальной типографии.

Появление этой книги связывают с именем преосвященного Гаия (Такаова), епископа Моздокского, долгие годы считавшегося ее автором и составителем осетинской азбуки на основе кириллицы. И только обширная переписка Б.А.Алборова, известного осетинского ученого-лингвиста, с епархиальным и архивным ведомствами позволили установить действительного автора перевода этого катехизиса.

Среди документов Моздокской Духовной Консистории Алборов нашел дело единственного осетина в составе Осетинской Духовной Комиссии в Моздоке священника Павла Ганцаурова, деятельность которого освещена в небольшом обращениим протоиерея и благочинного Духосошественского собора Михаила Самсонова в 1809 году на имя преосвященного Гаия, к тому времени уже архиепископа Астраханского и Кавказского. Вот что он писал: "Ведомства моего благочиния Моздокского Сошественского собора священник П.Ганцауров, находясь причетником при Осетинской бывшей в Моздоке Комиссии 17 лет, по довольному знанию своему осетинского языка, не мало подавал священнослужителям к обращению их в православную христианскую веру пособие, и потом, поступив в священники, в переводе Катехизиса на родной язык положил великие труды и попечение" .

Согласно клировой ведомости, родился отец Павел Ганцауров в 1765 году в семье священника. В церковный причт поступил в 1777 году указным дьячком в Осетинскую комиссию. В 1794 году рукоположен во диакона, а через два года стал священником в грузинской Никольской церкви. В 1798-м, в год выхода первой печатной осетинской книги, переведен в Моздокский женский монастырь, а в 1809 снова переводится в Никольскую церковь. Скончался отец Павел около 1826 года .

В начале XX века книга "Начальное учение" считалась утраченной. Благодаря Б.А.Алборову, проведшему кропотливую исследовательскую работу, на чердаке одной из моздокских церквей было найдено несколько экземпляров этой книги.

"Начальное учение человеком, хотящим учитися книг Божественного Писания", ставшее в хронологическом смысле первым памятником осетинской книжной письменности, содержит в себе азбуку с применением славянской графики к звукам осетинского языка, краткий катехизис, молитвы, Декалог и заповеди евангельских блаженств.

Переводы, осуществленные в период существования III-й Осетинской Духовной Комиссии

Переводческая деятельность в этот период преимущественно связана с именем Ивана Георгиевича Ялгузидзе.

Иван Ялгузидзе родился в 1775 году в Южной Осетии и происходил из "природных осетинских дворян". Еще маленьким мальчиком он был привезен в Тифлис, где был представлен грузинскому царю Ираклию II. Последний, узнав о его происхождении, распорядился отдать его для обучения грамоте в монастырь святого Иоанна Крестителя.

В восьмилетнем возрасте Иван, согласно царскому указу, переводится в Давидо-Гареджийский монастырь, где обучается у будущего епископа Цилканского Иоанна Карумидзе светским и церковным наукам.

По окончании обучения Корумидзе привез юного Ялгузидзе обратно к Ираклию II, который обещал позаботиться о будущем Ивана, но скорая кончина грузинского царя не позволила Ялгузидзе занять достойное место при дворе.

В 1798 году Ялгузидзе назначается учителем в местечко Душети, где в течение семнадцати лет обучал крестьянских детей грузинской грамоте.

После реорганизации церковного управления в Грузии и образования Грузинского Экзархата он поступает 6 мая 1815 года на службу в возобновленную Осетинскую Духовную Комиссию в качестве переводчика. Через пять лет в феврале 1829 года Иван Ялгузидзе назначается преподавателем осетинского языка в Тифлисскую Духовную Семинарию, где он одновременно был куратором семинаристов из осетин.

Добросовестность, скромность и исполнительность Ивана Георгиевича были отмечены начальством, 3 сентября 1821 года он получает звание губернского секретаря.

В Тифлисской Семинарии Ялгузидзе продолжил ранее начатую деятельность по созданию осетинской письменности, которая вскоре увенчалась успехом. Новый алфавит, в отличие от алфавита епископа Гаия (Такаова), основывался не на славянской, а на грузинской графике. При этом Ялгузидзе сохранил аналогию с грузинской письменностью, в церковных текстах использовал знаки, отличные от гражданских, заимствовав их из азбуки "хуцури", предназначенной в Иверской церкви для написания сакральных текстов.

В 1820 году в переводе Ивана Георгиевича появляются утренние и вечерние молитвы с приложением "катехизиса с кратким при нем христианским нравоучением", отпечатанные в Тифлисе тиражом в 300 экземпляров. В следующем году издается составленная им для осетинских школ девятнадцатистраничная азбука .

Литургические тексты в переводе Ялгузидзе издавались в Московской синодальной типографии. Так, в 1821 году тиражом в 600 экземпляров было напечатано "Чинопоследование Литургии святителя Иоанна Златоуста", а в 1824 году тиражом 500 экземпляров "Последования крещения, обручения, венчания и погребения". Во всех этих изданиях параллельно с осетинским текстом приводился грузинский текст, с которого осуществлялся перевод.

В 1822 году Иван Ялгузидзе в связи с болезнью оставляет преподавательскую деятельность в Семинарии, продолжая заниматься лишь переводческими трудами.

После ухода из Семинарии Иван Георгиевич переводит Четвероевангелие. "Окончив перевод Евангелия, доношу Вам, - писал он Экзарху Грузии, что перевод сей желательно мне проверить со знающими хорошо осетинский и грузинский языки осетинами, которые бы могли при слушании делать свои замечания и невнятные для них выражения мне объяснять" .

Архиепископ Иона (Васильевский), экзарх Грузии, одобрил предложение Ялгузидзе, и последний вместе с Ш. Эристовым и Г.Бибиловым отправился к осетинам, проживавшим в ущелье реки Малой Лиахвы, организовав там проверку своего перевода следующим образом: "Г.Бибилов читал грузинский текст, сам читал осетинский перевод, а русское Евангелие смотрел Эристов для самовернейшей проверки, и таким образом продолжали проверку оного и кончили всех четырех Евангелистов проверкой в селении Зонкар, Лекован, Ципор" .

По возвращении Ялгузидзе в Тифлис осетинский перевод Евангелия был отправлен Экзархом Грузии в Синод с просьбой его напечатать. Из Синода его препроводили в Санкт-Петербургский комитет Библейского Общества, который решил напечатать его в Москве тиражом две тысячи экземпляров. Но по неизвестным причинам издание так и не было осуществлено .

Благодаря особой заинтересованности со стороны архиепископа Карталинского и Кахетинского Ионы (Васильевского) в просвещении осетин, книги Ялгузидзе рассылались по всем приходам Южной и Северной Осетии. Насколько широкое распространение они получили, видно из того, что академик Вячеслав Миллер видел книгу Ялгузидзе в осетинском ауле Стур-Дигор. "Она напечатана, - говорит он, - в Тифлисе в 1820 году, с благословения Феофилакта, митрополита Грузии и Кахетии, грузинским церковным шрифтом и содержит: молитвенник (утренние молитвы, вечерние молитвы), катехизис и краткое наставление в христианском законе" . А смотритель Владикавказского осетинского Духовного Училища протоиерей Шио Двалишвили в рапорте на имя Экзарха сообщал, что в Училище осетинский язык преподается по книгам Ялгузидзе .

Подытоживая свой жизненный путь, Ялгузидзе писал: "Так я по мере сил трудился над тем, чтобы вы, мои единокровные осетины, не остались без книг, и теперь молюсь и умоляю всех, чтобы в дальнейшем вы сами и ваши дети из рода в род все более просвещались умом" .

5 августа 1830 года во время эпидемии холеры в Тифлисе Иван Георгиевич скончался, но после его кончины начатая им деятельность продолжалась.

В 1835 году во Владикавказ с целью изучения осетинского языка приезжает академик Андрей Шегрен. Здесь ему оказывают помощь Владикавказский благочинный протоиерей Шио Двалишвили и окончивший Тифлисскую Духовную Семинарию помощник осетинского пристава прапорщик Жускаев. К концу 1837 года, собрав материалы к составлению "Пространного грамматического изложения осетинского языка" на иронском и дигорском диалектах, академик возвращается в Петербург, где в тишине рабочего кабинета продолжает свое исследование. Здесь в Петербурге, вдали от Кавказа, появляется новый осетинский алфавит.

В его основание академик Шегрен положил русский алфавит. Для тех же звуков осетинского языка, у которых не было аналогов в русском, он изобрел особые буквы, сделав некоторые изменения в существующих уже однородных буквах, или заимствовал необходимые из латинского. В 1844 году Шегрен издает на немецком языке детально разработанную осетинскую грамматику, а также осетино-немецкий и немецко-осетинский словари. Чуть позже эта работа, которую автор посвящает императору Николаю Павловичу, издается Российской Академией наук на русском языке.

Труд и направление научной деятельности Шегрена в области исследования осетинского языка на протяжении следующих сорока лет станут базовыми для всех ученых и переводчиков.

Уже вскоре после выхода труда Андрея Шегрена преподаватель Владикавказского осетинского Духовного Училища Григорий Мжедлов предпринял с учетом новой грамматики перевод на осетинский язык Катехизиса и Псалтири, изданных в 1848 году в Петербурге. В том же году в его переводе в Тифлисе печатается Четвероевангелие.

Переводы, осуществленные в период существования Управления осетинскими приходами

На это время приходится издательско-переводческая деятельность архимандрита Иосифа (Чепиговского).

Приступив в 1857 году к исполнению обязанностей Управляющего осетинскими приходами Владикавказского военного округа, отец Иосиф очень быстро убедился, что его проповедническая деятельность не будет иметь успеха без знания родного для его паствы языка.

Архимандрит Иосиф решил без промедления взяться за изучение осетинского языка и с этой мыслью обратился за содействием к осетинским священникам Алексию Колиеву, Михаилу Сухиеву и учителю Владикавказского Духовного Училища Алексию Аладжикову.

Изучение осетинского языка велось при помощи "Осетинской грамматики" академика Андрея Шегрена.

Надо предполагать, что освоение осетинского языка шло успешно, так как вскоре отец Иосиф уже являлся автором ряда книг на осетинском языке.

В начале 1860 года архимандриту Иосифу передают устную просьбу командующего войсками левого крыла Кавказской армии графа Николая Ивановича Евдокимова, интересовавшегося возможностями и путями распространения среди осетин грамотности. Отец Иосиф написал графу ответ, в котором утверждал, что для этого практически не существует препятствий и указывал на свой первый переводческий труд: "Во первых, - поясняет Управляющий осетинскими приходами, - потому что грамматика осетинского языка уже есть, готова - составлена академиком Шегреном (…), во-вторых, приспособительно к сей грамматике (…) мною в прошлом 1859 году составлен букварь осетинского языка, но таковой еще не отпечатан за неимением в типографии осетинских литер…" . Двумя годами позже в 1862 году в Тифлисе этот "Букварь" уже издается параллельно с русским переводом. Еще через два года "Букварь" расходится весь, так что требуется второе его издание, которое и осуществляется в Тифлисе в 1864 году правда в несколько сокращенном виде.

Отец Иосиф поднимал перед гражданской властью вопрос о возможности иметь во Владикавказе свой Цензурный комитет и типографию, для которой предполагалось из Петербурга выписать шрифт, оставшийся там без употребления со времени издания грамматики Шегрена. Однако этому не суждено было исполниться, так как Высокопреосвященный Евсевий, Экзарх Грузии, считал это совсем ненужным.

Необходимо отметить, что благодаря доброму почину архимандрита Иосифа, образованное местное духовенство также взялось за переводы. В результате в Тифлисе в 1861 году печатаются три богослужебные книги: "Литургия святого Иоанна Златоуста", "Последование утрени" и "Последование вечерни".

В 1862 году в Тифлисе выходят: "Последование святого крещения и миропомазания" в переводе священника Алексия Колиева, новозаветные соборные послания апостолов Иакова, Петра, Иоанна Богослова и Иуды в переводе преподавателя Тифлисской Духовной Семинарии Василия Цораева.

Также протоиерей Алексий Колиев, священники Михаил Сухиев, Алексий Аладжиков, Соломон Жускаев, Цаликов и Василий Цораев принялись за исправление вышедшего ранее в Тифлисе перевода Евангелия. Исправленный перевод затем был выпущен в 1864 году Советом Общества восстановления православного христианства на Каваказе в двух форматах: в большом - для употребления в осетинских церквах, и в меньшем - для школ.

Хронология дальнейшей переводческо-издательской деятельности следующая. В 1865 году были напечатаны "Службы первой недели Великого поста и Страстной седмицы". В этом же году священником Соломоном Жускаевым были переведены "Пасхальная служба" и "Молитвы ко святому Причащению и по святом Причащении".

В 1867 году в Тифлисе вышли переведенные священником Алексием Аладжиковым "Службы Рождеству и Успению Пресвятой Богородицы".

В 1869 году напечатаны книги: "Молебные пения", "Чин погребения мирских людей", "Чин погребения младенческого", "Чин венчания" и "Чин исповеди".

Переводческая деятельность во Владикавказской епархии.

С открытием в 1875 году во Владикавказе епископской кафедры после шестилетнего перерыва теперь уже епископ Иосиф (Чепиговский) продолжил свою переводческую деятельность.

На третий год своего епископства Владыка Иосиф издает составленный им катехизис. Это была последняя книга духовного содержания на осетинском языке изданная в Тифлисе.

В 1879 году епископ Иосиф сокращает алфавит Шегрена на 11 букв, усложняющих грамматику. В том же году издаются два катехизических поучения Владикавказского преосвященного, набранные с учетом алфавитной реформы. Достижения этой реформы были весьма значительными, потому что она открывала возможности издания осетинской литературы в любой типографии Терской области, тем более что с 1881 года все книги на осетинском языке стали печататься во Владикавказе.

В 1881 году выходит третьим изданием "Букварь". Это издание, по сравнению с предыдущими двумя, являлось более полным: обычный текст букваря был на этот раз дополнен составителем краткой осетинской грамматикой, составленной по Шегрену.

В том же 1881 году были изданы епископом Иосифом на осетинском языке две новые книги: "Краткая священная история церкви Божией Ветхого Завета" и "Священная история церкви Божией Нового Завета с присоединением сказания о жизни и успении Божией Матери, введении христианства в России и краткого объяснения служб церковных".

Через два года, в 1884 году, выходит новый, обширный и заслуживающий большого внимания двадцатитрехлетний труд епископа Иосифа "Русско-осетинский словарь с краткой грамматикой". "Этот многотомный труд, - писал о словаре министр народного просвещения Делянов в 1884 году, - принесет, я уверен, большую пользу и должен обратить на себя внимание ученого мира" . Ученый мир, действительно, не замедлил обратить внимание на выдающийся труд преосвященного Иосифа: "Удивляюсь искусству, - которого Вы достигли в осетинском слоге", - писал автор "Осетинских этюдов" профессор В. Миллер Владыке . О своей работе и ее составе сам преосвященный Иосиф в предисловии к первому изданию писал: "Предлагаемый Русско-Осетинский словарь составлялся мною постепенно с 1858 года в течение более 25-ти лет. Первоначально, под руководством научно образованных осетин священников, при чтении рукописных и печатных осетинских переводов, осетинские слова мною самим вписывались в алфавитный сборник русских слов, и таким образом составился довольно подробный сборник книжных слов и встречающихся особенно в книгах богослужебных и Священном Писании. Этого сборника было достаточно для меня при собственных упражнениях в переводах книг богослужебных и учебников. Впоследствии (с 1880 года), когда представилась возможность издать Русско-Осетинский словарь для руководства будущим осетинским переводчикам и чтобы без него не прекратились совершенно занятия переводами и поучениями на осетинском языке, несомненно полезные и необходимые для просвещения темного еще народа осетинского светом учения Церкви Христовой и добрых наук, представилась необходимость пополнить словарь многими словами, в разговорном и житейском быту употребляемыми, но не встречающимися в книжном языке. В этом деле, вписанием в мои тетради недостававших слов, потрудились (за что и приношу им искреннюю мою благодарность) образованные священники - осетины: Михаил Сухиев, Косьма Такаев, Александр Цаликов и (умерший) Алексий Аладжиков. - Кроме руководства для переводчиков, предлагаемый Словарь послужит, несомненно, пособием и в осетинских школах, при изучении русского языка. Для них и для желающих грамматически познакомиться с осетинским языком к словарю прилагается краткая русско-осетинская грамматика, составленная по руководству грамматики академика А.Шегрена".

В своей переводческо-издательской деятельности Владыка Иосиф пользовался помощью Совета Общества восстановления православного христианства на Кавказе, который в свою очередь предполагал отпустить средства на перевод и издание на осетинском языке житий особо чтимых горцами святых, а именно: архангелов Михаила и Гавриила, святых пророков Илии, апостолов Андрея Первозванного и Симона Кананита, великомучеников Георгия Победоносца и Феодора Тирона, равноапостольной Нины и святителя Николая .

В 1886 году преосвященный Иосиф начал подготовку второго издания книги "Священная история". В конце года Владыка писал: "Выпустить второе издание вряд ли хватит сил, два года египетского труда стоило мне это (первое) издание, состарелся я, зрение притупляется, дела по епархии умножились, а после перенесенного в 1884 году тифа с воспалением легких, с сильным потрясением всей нервной системы, и руки служить отказываются, едва перо держится в руке и с усилием движится" .

Несмотря на тяжелый недуг, Владыка Иосиф в следующем 1887 году издает составленный им нотный сборник "Церковный обиход нотного пения с текстом на осетинском языке". Издание осуществлено на средства Общества восстановления православного христианства на Кавказе . Этот нотный сборник представлял собой сокращенный Октоих с приложением общеупотребительных песнопений из богослужения суточного круга и предназначался как для приходов, так и для церковных школ Осетии.

В июле 1889 года Владыка Иосиф ушел на покой, а 25 июня 1890 года он скончался. После кончины преосвященного Иосифа вышло еще одно издание составленного им осетинского "Букваря", явившись чем-то вроде завещания архипастыря, обращенного к образованному будущему Осетии.

Церковно-переводческая деятельность в Осетии со смертью преосвященного Иосифа, епископа Владикавказского, стала угасать. И даже те громкие названия, которые давались последующими архипастырями учреждениям, призванным осуществлять эту деятельность, не смогли сделать столько, сколько сделал первый епископ Владикавказа, заслуженно в народе именуемый "Апостолом Осетии".

Только спустя семь лет появляется первое издание на осетинском языке, в подготовке которого епископ Иосиф не принимал участия. В 1896 году Владикавказское Михаило-Архангельское братство издает для церковно-приходских школ Осетии 3000 экземпляров букварей, переработанных с учетом новых методических требований .

В связи с вопросом об осетинской церковно-переводческой деятельности в XX веке особого внимания заслуживает история перевода Священного Писания. В 1901 году преосвященный Владимир (Сеньковский), епископ Владикавказский и Моздокский, собрал осетинское духовенство для исправления ошибок в Евангелии, изданном в 1864 году. После надлежащей проверки, к которой были привлечены и представители осетинской интеллигенции, в 1902 году Евангелие издается во Владикавказе, что явилось, бесспорно, самым знаменательным явлением в литературной жизни Осетии того периода. Сейчас трудно из-за отсутствия необходимых сведений установить тираж этого издания, по которому можно было бы судить о распространении среди осетин Священного Писания. Тем не менее уже к 1919 году снова стал вопрос о его переиздании.

В этом отношении интересной представляется переписка Владикавказского главы Георгия Васильевича Баева с начальником английской миссии в Екатеринодаре генералом Холманом и сотрудниками Британского библейского общества.

"Одним из древнейших христианских народов являются остатки некогда могущественного племени осетин-аланов, имевших даже свою митрополию, - писал Холману Гаппо Баев. - Благодаря суровым историческим условиям, постоянной борьбе христианских народов Кавказа армян, грузин и осетин с океаном мусульманских народов великая религия Господа нашего Иисуса Христа чуть было совершенно не погибла.

Только благодаря заступничеству православной России за христиан Кавказа, религия эта снова была восстановлена в этом крае. В настоящее время из трехсот тысяч осетинского племени, занимающего северный и южный склон центрального Кавказа, только тридцать тысяч исповедуют мусульманство, остальные все христиане.

Восстановлению христианства в этой стране помогло сооружение церквей, создание из среды осетин родного духовенства и церковного характера народной школы, в особенности же много пользы принес просвещению этого народа перевод некоторых богослужебных книг и Святого Евангелия.

К сожалению, благодаря бедности самого народа, малых отпусков средств от казны на это святое дело, до сих пор так и не издана на осетинском языке великая книга культурного человечества - Святая Библия, а также почти нет в народе Святого Евангелия, которое было издано с 1864 года всего два раза и то в ограниченном количестве, так что оно является библиографической редкостью.

Во всем христианском мире известна обширная издательская деятельность Британского Библейского общества, издавшего книги Священного Писания на всех языках за исключением осетинского.

Считаю нравственным своим долгом обратиться с покорнейшей просьбой к Вашему Превосходительству помочь древнейшей осетинской христианской церкви в этом святом деле испрошением от Британского Библейского общества денежной помощи как на перевод Библии, так и на переиздание существующих церковных книг, в особенности Святого Евангелия. Издание можно сосредоточить в г. Владикавказе, где имеются шрифты и осетины-наборщики.

В заключение прошу осчастливить меня принятием посылаемого Вашему Превосходительству Святого Евангелия на осетинском языке, изданного в 1902 году при моем непосредственном руководстве в г. Владикавказе, а также брошюру "Боевая жизнь осетин".

Генерал Холман оказался человеком отзывчивым, по крайней мере, он препроводил письмо Гаппо Баева в Британское библейское общество, откуда был получен ответ сразу от двух его сотрудников, председателя Новелла Растрона и Е. Килгур. Последний, по всей видимости, непосредственно занимался вопросом издания осетинского Евангелия. Вот эти ответные письма: "Лондон, 24 ноября 1919 г.

Его Высокоблагородию Господину Владикавказскому Городскому Голове.

Я получил от Генерала, Начальника Британской Миссии на юге России, Вашу посылку от 6 июня 1919 года Обществу Библии для поддержки производства осетинских рукописей, а также копию четырех Евангелий в Осетии и произведение "Боевая жизнь осетин".

Я спешу Вас уверить, что эти произведения будут предметами нашего немедленного и сердечного внимания и не замедлю войти с Вами в сношение, как только будем иметь возможность их рассмотреть.

Сохранение произведений Бога в любой части земного шара есть всегда достоинство и во время мучений, и во время трудностей, терпимых Вами и Вашим народом. Вы пользуетесь в течение этих дней нашей искренней симпатией.

Остаюсь с совершенным почтением Новелл-Рострон". (182-183)

И другое: "Лондон 26 ноября 1919 года.

Наш комитет очень заинтересовался Вашей посылкой от 6 июня, в которой Вы просите нас о помощи для производства рукописи для Осетии. Мы Вам очень благодарны за посылку копии четырех Евангелий.

Я отметил, что на заглавной странице указано, что этот выпуск напечатан с разрешения Владикавказского и Моздокского епископа. Из этого я полагаю, что перевод был тщательно сделан и что текст мы можем признать соответствующим.

Что касается содействия, которое может быть Вам оказано, Вам будет сообщено моим Коллегой. Я пишу, что мы можем быть уверены в точности и правильности перевода.

Искренне Ваш Е.Килгур"

В начале 1920 года Гаппо Баев с остатками Деникинской армии покинул Россию и оказался в Европе. Думается, что он, как и многие эмигранты того времени, надеялся вернуться обратно в Россию, поэтому не оставлял мысли об издании Евангелия, которое и было им осуществлено в 1923 году .

Попытки активизировать работу по переводу недостающих богослужебных книг предпринимались также при последних Владикавказских архиереях архиепископе: Питириме (Окнове) и епископе Антонине (Грановском), - но успеха они не имели.

АрхиепископПитирим учредил в 1912 году Пресвитерский совет, одной из функций которого былоосуществление переводов и их издания. Но, как видно из дальнейшего, не было ни переводов, ни изданий, поэтому 4 июня 1914 года епископ Антонин упразднил Пресвитерский совет, переименовав его в "Редакцию по изданию осетинского духовного журнала и осетинских богослужебных книг".

Осетинскиеправославные периодические издания

"Печать - это волшебное зеркало, имеющее удивительную способность запечатлевать навеки в разнообразных формах слова все житейское безбрежное наше море с его страданиями, радостями, стремлениями, нарождающимися вопросами… Это зеркало человеческого духа сделалось насущной потребностью культурного человечества, которое, благодаря ему, постоянно движется вперед, ибо печать - самая победоносная распространительница идей, являющихся будильниками божественного начала человеческой природы - разума и совести" . Эти строки написал в начале века известный осетинский публицист и первый выборный глава Владикавказа Гаппо Баев, точно подметивший большое влияние прессы на умы и совесть людей.

В Осетии к 1905 году уже появился и получил широкий читательский отклик ряд газет, издаваемых на осетинском языке. Светский характер этих изданий, соседствовавший порой с неприятием всего церковного, заставил часть осетинского духовенства задуматься над вопросом о возможности выхода в свет специального церковного периодического издания на осетинском языке.

Тремя осетинскими священниками в 1907 году была предпринята попытка получить разрешение епархиального начальства на такого рода деятельность. Но епископ Владикавказский и Моздокский Гедеон посчитал, что идея издания несвоевременна, и свой отказ сопроводил следующим пожеланием: "Лучше содержите на свой счет в Епархиальном училище дочь бедного псаломщика Гадиева, видно, вы народ богатый" .

Один из писавших прошение священников Моисей Коцоев, заручившись поддержкой прибывшего в сентябре 1908 года нового епископа Владикавказского Агапита (Вишневского), с 1 января 1911 года предпринял издание церковно-проповеднических листков под названием "Чиристон цард" ("Христианская жизнь").

Появление "Чиристон цард" имело важное историческое значение как первого православного периодического издания на осетинском языке, но, несмотря на это, проповеднические листки не смогли собрать широкую читательскую аудиторию. Уже в первый год их существования духовенством епархии ставился вопрос о целесообразности такого издания.

В поисках влиятельной поддержки для своих проповеднических листков отец-редактор Моисей Коцоев несколько раз обращался к городскому главе Владикавказа, уже не раз упоминавшемуся нами виднейшему представителю интеллектуальной осетинской элиты того времени Георгию (Гаппо) Васильевичу Баеву. В одном из сохранившихся писем отец Моисей пишет: " Глубокоуважаемый Георгий Васильевич! Послал Вам первый выпуск "Чиристон цард" в свое время, а теперь посылаю последующие - второй и третий выпуски - и прошу Вас, если найдете время, то потрудитесь поместить свое мнение в одной из местных газет (краткий отзыв) о том, насколько издание это полезно и уместно для духовенства, народа и в особенности для школ. Это мне необходимо для снискания средств. Чем больше будет говорено печатно о проповедническом листке, тем больше шансов выхлопотать и средства и таким образом упрочить существование издания. Владыка отпустил мне на издание пока 100 рублей, и если он и другое начальство епархии не будет слышать со стороны о полезности и своевременности явления "Чиристон цард", то трудно будет рассчитывать на получение пособий в дальнейшем. И вот в этом отношении прошу Вас оказать мне свое просвещенное содействие. Полагаю, что немало услуг окажу нашей литературе, если упрочится мое издание, ведь по историческим данным даже у больших народностей духовная культура всегда предшествовала светской. С 21 февраля начнут набирать четвертый выпуск. P.S. По Вашему совету открыл подписку у Григорьева и розничную продажу у Джанаева. 19 февраля 1911 г. М.Коцоев" .

Неизвестно, что ответил ему Гаппо Баев, но отец Моисей Коцоев так и не смог выпустить наполовину набранный четвертый номер "Чиристон царда", так как его издание было приостановлено указом архиепископа Питирима, ставшего очередным Владикавказским архиереем.

Попытавшись было поднять вопрос о возобновлении издания в 1914 году, отец Моисей писал: "Нельзя не признать великую пользу от подобного издания и огромное значение печатного слова в деле просвещения Осетии, так как оно озаряет словом Божиим темные углы человеческой совести и указывает заблудшим истинный путь ко спасению. Словом, это первый шаг вперед бедной осетинской литературы, которая одна только способна духовно сплотить Осетию и объединить духовенство ее к общей дружной работе на пользу просвещения Родины" . Владыка Питирим, оставаясь непреклонным, косвенно указал на объективные причины своего решения, высказанные им ранее устно отцу Моисею .

В трех номерах "Чиристон царда" было опубликовано 120 статей, из которых 69 составляли проповеди.

2 февраля 1912 года архиепископ Питирим (Окнов) созывает Чрезвычайное общественное собрание всего осетинского духовенства, на которое приглашается осетинская интеллигенция и представители владикавказского городского духовенства. На этом собрании среди ряда неотложных проблем поднимается вопрос и о церковном издании на осетинском языке.

Духовенство на собрании, не без активного участия Владикавказского епископа, предварительно наметило план будущего издания, который, по их мнению, должен был носить характер духовно-светского издания с названием "Чиристон рухс" ("Христианский свет").

Архиепископ Питирим поручил реализацию решения собрания по поводу осетинского церковного журнала священнику Моисею Коцоеву, как уже имевшему опыт подобного издания в Осетии. Но намеченное к выходу издание архиепископ Питирим не увидел, так как вскоре был переведен в Самару.

Приехавший в конце 1914 года на Владикавказскую кафедру епископ Антонин (Грановский) нашел не только уместным издание осетинского журнала, но и крайне необходимым в миссионерско-просветительных целях. Однако епископ Антонин не одобрил кандидатуру редактора в лице отца Моисея Коцоева, который неизвестно за какую провинность был запрещен в священнослужении. Согласно рекомендации председателя Пресвитерского совета протоиерея Иосифа Орехова редактором журнала был утвержден священник Харлампий Цомаев .

Будучи человеком совершенно новым, да и не знающим осетинского языка и местных проблем, преосвященный Антонин стремился привлечь в цензурный комитет, который должен был следить за содержанием "Чиристон царда", влиятельных в Осетии людей.

30 декабря 1914 года он пишет Гаппо Баеву письмо следующего содержания: "Ваше Высокородие, Милостивый Государь Георгий Васильевич! С 1 января 1915 года на средства, мною отпускаемые, возобновляется издание осетинского духовного журнала "Чиристон цард".

Редактором-издателем мною назначен священник Харлампий Цомаев. Но стоит долг иметь цензора, а так как издание является специально духовным и миссионерским, то цензором надлежит быть духовному лицу, но такового в данное время во Владикавказе нет. Единственным священником, если не владеющим разговорно-осетинским языком, то достаточно его понимающим, является соборный священник, он же и наблюдатель церковных школ в Осетии о.Иоанн Андриевский. Но он не дерзает взять на себя всю ответственность. Между тем мне известно Ваше просвещенное участие в духовно-литературных начинаниях осетин.

Я был бы очень Вам признателен за Ваше содействие и в этом вновь возникающем литературно-просветительском деле. Я предположил организовать цензурный комитет в составе двух лиц - священника Иоанна Андриевского и Вас, причем участие священника Иоанна Андриевского будет более формальным, а Ваше более фактическим. Если вы, Милостивый Государь, сочли бы для себя возможным отозваться на мое предложение, то благоволите почтить меня по сему предмету соответственным уведомлением.

Призывая на Вас Божье благословение, с отличным почтением имею быть покорнейшим слугою. Антонин, Епископ Владикавказский" .

Владикавказский глава свое согласие не замедлил дать, и в июле 1914 года первый номер журнала вышел в свет.

Журнал издавался на средства, выделяемые непосредственно Владикавказским епископом. Владыка Антонин говорил сотрудникам редакции: "Выпускайте осетинский журнал, работайте для родного народа и христианской религии, а нужные средства я найду" . Кроме того, он распорядился из сумм, "оставшихся от миссионерской деятельности, отпущенных на 1914 год", финансировать рассылку журнала по беднейшим осетинским приходам .

Название начавшего выходить издания было воспринято от проповеднических листков 1911 года, что явно шло вразрез с решением бывшего 2-10 февраля 1912 года собрания осетинского духовенства. За такое вероломство выпускающие газету сотрудники неоднократно критиковались в светской печати. Хотя вина в нарушении постановления собрания 1912 года лежала только на совести правящего Владикавказского архиерея, но, как видно, епископа Антонина это меньше всего беспокоило.

Статьи, помещаемые в журнале, по содержанию разделялись на три отдела. В первом отделе печатались проповеди на все воскресные и праздничные дни. Содержание проповедей посвящалось преимущественно объяснению евангельских зачал, в некоторых случаях даже с серьезными историческими и догматическими экскурсами. Во втором отделе помещались полемические статьи противомусульманского и противосектантского содержания, жития святых, очерки церковной жизни и стихотворения. Последний отдел заполнялся корреспонденцией с мест, хроникой епархиальной жизни и т.п.

За сравнительно короткий период времени на страницах журнала был опубликован значительный материал для миссионерской деятельности, являвшийся хорошим подспорьем для осетинского духовенства.

Новый журнал "Чиристон цард", устранив многие недостатки своего предшественника, тем не менее принципиально не отличался от него. На это было обращено особое внимание епархиального начальства. "Мне пришлось слышать отзыв, - писал епископ Антонин, - что журнал "Чиристон цард" перегружается проповедями, которых никто не читает. Между тем чувствуется настоятельная нужда в литургическом отделе в журнале. Необходим перевод богослужебных чинов, которых у осетин нет, и они в этих частях совершают службу по-славянски. А для младенчествующего в вере народа его родной богослужебный язык - самое надежное миссионерское средство. Поэтому желательно в журнале находить перевод отдельных песнопений и молитв, равно и отдельные чинопоследования. Это будет выполнением по частям общего труда перевода богослужебных книг" .

Кроме уже указанных недостатков, в журнале были серьезные погрешности в оформлении. В его первых номерах после статей помещались политипажи "амурчиков со стрелами", что, естественно, не соответствовало характеру издания, претендовавшего на роль серьезного православного церковно-общественного органа.

К началу 1916 года, исчерпав все отпущенные средства, журнал закрылся. Финансировать его в военное время, в условиях жесткой экономии средств, епархия себе позволить не могла. Но состоявшееся 14 января 1916 года собрание духовенства 10 благочиния Владикавказской епархии постановило: "Журнал "Чиристон цард", как орган крайне полезный и в целях миссионерско-просветительных необходимый для осетинского духовенства и народа, издавать и в 1916 году во что бы то ни стало" .

В 1916 году вышло 10 номеров, на последние два отец Харлампий Цомаев просил 200 рублей у Консистории, которые, видно, получил, так как номера были изданы.